...Если бы кто-нибудь меня спросил, почему я её не догоню, не обниму, не утешу, я бы немедленно бросился, прижал бы к себе и успокоил, даже не зная, что там всё-таки произошло. Но некому было спросить. Я чуть-чуть постоял, посмотрел, как выровнялась её походка, как она перестала стирать слезы с лица – и ушёл, бездушный, не знающий её, просто какой-то прохожий человек.